Назад к списку

Мы родом из детства - «СТАЛИНГРАДКА»

 Сегодня в рубрике «Родом из детства» публикуем воспоминания уроженки и жительницы Красноармейского района ВолгоградаЕвгении Фёдоровны Смирновой - ветерана ООО «ЛУКОЙЛ-Волгограднефтепереработка», «дитя Сталинграда».СемьяЕвгения Фёдоровна Смирнова родилась в августе 41-го. Уже два месяца шла война, беженцы наводнили Сталинград, наивно полагая, что сюда фашисты нипочём не доберутся. Надеялись на это и Черкасовы, Капитолина с Фёдором – сталинградцы, родители троих маленьких детей. Младшая из них – Женя.Имя ей выбрали по святцам старообрядческой церкви. Почему? Тут нужно пояснить. Когда Капитолина и Фёдор, решив пожениться, сообщили об этом родителям, оказалось, что родители Фёдора – староверы и дать согласие на брак могут, если Капитолина примет крещение по старообрядческим канонам. Условие девушку не остановило, и Капитолина приняла старообрядчество, крестившись 19 января 1934 года в лютый мороз, когда даже не смогли прорубить прорубь во льду, настолько велика была его толщина. При крещении Капа окуналась в огромную бочку. Её мама, Пелагея Агафоновна, боялась, что дочь застудится и заболеет. По завершении обряда крещения, девушку завернули в одеяла и медвежью полость, поскорее отвезли в дом, где она проспала целые сутки, проснувшись здоровой, не подхватив даже лёгкого насморка.Отец, которого Женя совершенно не помнит, был по рассказам мамы отцом-праздником. В день получки никогда не приходил домой без сладостей. Часто покупал маме отрезы на платье. Ох, и пригодились же эти отрезы в войну, когда их обменивали на хлеб. О Сталинградской битве, Женя, фактически находящаяся в самом её пекле, знает только по рассказам близких людей – мамы, бабушки, сестры, брата, маминых сестёр.Почему они не эвакуировались? Соответствующее аспоряжение было, а на делевсё обстояло так: «На правом берегу причалы начаты строительством, но не закончены, на левом берегу нет ни одного причала» (из докладной записки начальника управления автотранспортной и дорожной Службы ЮВФ подполковника Степанова). Черкасовы с детьми и бабушкой не один раз ходили к переправе, чтобы сесть на пароход. Но людей было очень много, попасть на судно никак не удавалось. После того, как у них на глазах вражеские самолёты потопили корабль с женщинами и детьми, Капитолина Даниловна твёрдо сказала мужу: «Никуда мы не поедем. Будем держаться вместе. Случится беда, так со всеми разом – одна семья и судьба одна». Тогда глава семьи, Фёдор Михайлович, вырыл прямо в земле на волжском берегу, примерно там, где стоит теперь монумент В.И. Ленину, погреб. Укрепил его шпалами, да сваями, вывел из погреба-схрона трубу для доступа воздуха, да так удачно её замаскировал, что их жилище не смог обнаружить ни один патруль. В этом погребе и жили Черкасовы во время Сталинградской битвы. Имея бронь, Фёдор Михайлович, не смотря на уговоры родных и близких, решил добровольцем идти на войну. Провожали Фёдора всей семьёй. За левую штанину отцовских брюк уцепилась шестилетка Зина, за правую держался четырёхлетний Саша, а к груди Фёдор Черкасов прижимал самое драгоценное – пятимесячную Женечку. Когда прозвучала команда к отправке, и мама стала отрывать детей от отца, тот, не выдержав, заплакал и ещё крепче прижал малютку к себе. Так они и простились, как оказалось, навсегда. Воспоминания сталинградской девочки ЖениПохоронка Как только победоносно закончилась Сталинградская битва, семья Черкасовых первым делом направились к фотографу, чтобы сделать общий снимок и отослать на фронт своему отцу. Так вот, когда родные Фёдора шли фотографироваться, то Женю мама несла на руках, закутав в одеяло, потому что было холодно. Женя запомнила, как сильно замёрзла тогда её ножка, от того, что как-то выпросталась из одеяльца. Став взрослой, Женя поделилась с мамой этим воспоминанием из детства. Та не поверила: не может кроха в полтора годика запомнить что-то. Но Женя рассказала, что одеяло было красного цвета в крапинку. Мама ахнула – одеяло действительно было таким; и погода в день семейного похода в фотографию была действительно холодной. Снимок был сделан, но посылать его уже было некому: Фёдор Черкасов умер в госпитале в Калуге. В 1943 году в посёлок Волга-Дон Кировского района Сталинградской области пришло самое страшное из всех возможных писем - похоронка: «Ваш муж красноармеец 444 с/п стрелок Черкасов Фёдор Михайлович, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был тяжело ранен в бою и умер от ран 19 марта 1943 года». Получив похоронку, вдова надела чёрное платье и носила до тех пор, пока ткань не стала расползаться от ветхости. Фёдор Михайлович никогда не считался в семье отсутствующим. Он всегда был вместе с ними – в памяти, разговорах, на большом портрете на стене. Победа Однаждывесенним ясным днём вдруг раздался рёв самолёта, а потом взрыв, как показалось детям. Зина, старшая, прижала брата и сестру к забору, закрыв собой. Но вместо бомб вдруг полетели разноцветные бумажки, которые сбрасывали с самолёта, преодолевшего звуковой барьер. От ворот к детям шли бабушка и мама и плакали навзрыд. Победа!!!ПленныеЖеня ходила к Волге за водойс двумя небольшими ведёрками. «Дорога к Волге проходила мимо места, где работали военнопленные», - рассказывает Евгения Фёдоровна. – Ограждений не было. Охраняли пленных молодые солдаты. Пленные сколачивали плоты. Место открытое, солнце палящее безжалостное сталинградское…Конечно, немцев мучила жажда. Почти вровень с поверхностью песка была врыта огромная бочка, в которой имелась какая-то бурая жидкость, перемешанная с песком и мусором. Вероятно, эта бочка была предназначена для пленных. А вот другая бочка, привозная, с чистой водой – для охранников. И тут я несу ведёрки с водой мимо немцев, а они протягивают руки, сложенные «лодочкой», и просят воды. Я не могу пройти мимо и наливаю им в ладони воду, протягиваю вёдра. Они пьют жадно, вновь тянут руки. Мне с высоты моего роста и возраста кажется, что руки у них огромные, мне никогда не напоить их. А ещё у пленных огромные кадыки, которые ходят туда-сюда, когда они пьют воду. Так я ходила несколько раз от Волги до пленных и обратно. Охранники смотрели на это снисходительно: никто не закричал на меня и не прогнал. Зато дома мне крепко влетело от братика. Он был недоволен тем, что я так долго ходила за водой. Когда же узнал причину моей нерасторопности, то схватил за косички и больно оттаскал, крича при этом: «Они нашего папу убили, а ты им воду носишь!».Отмена карточекКогда в 47-м отменили карточки, мама послала Зину и шестилетнюю Женю за хлебом. Девчонки купили сразу несколько буханок. Только дома выяснилось, что продавщица, отсчитывая сдачу, ошиблась и отдала сёстрам гораздо бо́льшуюсумму. За недостачу продавцу пришлось бы несладко, вплоть до самых худших вариантов. Время-то суровое, послевоенное. Мама немедленно отослала Зину обратно с «лишними» деньгами. «Лишние»! Денег в семье погибшего воина всегда не хватало. Жили очень трудно, ограничивая себя во всём, растягивая как можно дольше 300 рублей пенсии по потере кормильца. Когда Зина вернулась из магазина, мама нарезала хлеб большими кусками и, выложив в глубокую тарелку, позвала к столу. От хлеба исходил одуряюще вкусный ароматный дух. Мама сказала: «Дети, сейчас вам нельзя есть много хлеба, потому что может случиться заворот кишок. Поэтому возьмите по кусочку и не торопитесь, ешьте медленно. Теперь у нас всегда будет много хлеба».